Олег Кармунин: «Некролог секс-символам»

Тренды
13.5.2025 в 12:56
Олег Кармунин

Отечественная эстрада с наступлением 2020-х стала подозрительно фригидной. Секс умер. Да здравствует секс! Или нет? Рассуждает Олег Кармунин, автор нашумевшего YouTube-шоу «История русской попсы» и телеграм-канала «Русский шаффл».

В Советском Союзе секса не было, но в Российской Федерации он появился. Причем так, что последние тридцать лет сопровождал ежедневное бытование каждого нашего человека. Сегодня мы уже забыли, как со всех телеэкранов на нас смотрели сияющие маслянистым загаром люди, которые рекламировали шампунь, но всем своим видом намекали на коитус. Музыкальные группы, названные в честь препаратов для улучшения потенции, сальные журналы в ларьках, лежащие вперемешку с зажигалками и детскими игрушками, томные ночные эфиры популярных телеканалов, шоу «Про это» — сами знаете, про что.

Слава богу, пронесло. Пора признать, что сегодня секс в поп-культуре, по крайней мере в России, закончился, — и написать ему чувственный некролог. Как жило поколение сорокалетних, поколение двадцатилетних жить уже не будет. Потому что наступило другое время — воздержания, минимализма, аутлета, оренбургского пухового платочка и песни «Матушка-земля, белая березонька». Кто не понял, тот поймет.

Говорят, что Союз распался из-за фильма «Интердевочка». Символически это почти так: долгие годы в стране пропагандировалось целомудрие, а целоваться публично можно было только Брежневу и Хонеккеру. Фильм про валютных проституток раскрыл тайну советского подземелья: оказывается, русская женщина мечтает выйти замуж за иностранца любой ценой. Концовка, разумеется, печальная.

Девяностые развернулись абсолютной свободой: можно было ехать куда угодно, хотеть кого угодно в любых количествах и позах. Само слово «секс» превратилось в свежий модный бренд. Группа «Мальчишник» в песне «Секс без перерыва» повторила бывшее запретное слово семьдесят один раз — видимо, в честь каждого года существования сильной советской власти.

А дальше разверзлась пучина бесконечно допустимой похоти: вчерашние комсомольцы или пионерки стали претендовать на звание секс-символов поколения. Начался парад эротических видео, которые показывали по центральному телевидению совершенно без замазываний интересных мест. Лика Стар лежала в неглиже под струями театрального дождя («Пусть пойдет дождь», режиссер Федор Бондарчук). Анжелике Варум снился Вавилон, пока она фланировала по нудистскому пляжу («Вавилон», режиссер Дмитрий Месхиев). Ирина Аллегрова ходила по арт-галерее, смотрела на картины и представляла себе софт-порно («Войди в меня», режиссер Тигран Кеосаян).

Лучше всего транзит в новое время отразился в образе нашего народного артиста Валерия Леонтьева. Меньше чем за десять лет он прошел путь от девственного «Дельтаплана», исполненного в желтом костюме, до раскаленных леопардовых пиджаков, сквозь которые проглядывал пылающий голый торс. Ну и песни подобающие — «Я одинокий бродяга любви Казанова». Не говоря уже о той, которую стыдно цитировать на страницах интеллигентного журнала. Вместо рядовых концертов в стенах государственной филармонии с пюпитром и добрым конферансом в начале девяностых Валерий Леонтьев стал проводить настоящие БДСМ-фантасмагории, если выражаться метафорически. К своим ничего не подозревающим зрителям артист зачастую выходил в латексе со страстным балетом танцоров гоу-гоу и исполнял бриллиантовые хиты, чудовищно потея, гарцуя по зрительским рядам двухметровым шагом, прижимая к телу цветы и женщин за пятьдесят. Наверное, его можно назвать первым секс-символом новой России. А что это за термин вообще — секс-символ? Очевидно, его придумали на Западе, но в нашей стране только с наступлением гласности можно было предположить, что главный герой Алексея Баталова из фильма «Москва слезам не верит» вполне себе под него подходил.

Когда стало можно, русские продюсеры начали заниматься индустриальным производством секс-символов. Юрий Айзеншпис после гибели Виктора Цоя попытался преуспеть в деле создания нового мачо. Первым блином был Влад Сташевский, которому в качестве раскрутки не помогла даже легенда о 112 любовницах — срежиссированный фейк для желтой прессы. Второй яркой попыткой стала группа «Динамит» и трагически погибший солист коллектива Леонид Нерушенко. Третьей — Дима Билан. Сюжеты клипов сладкоголосого бонвивана заключались в повторении одного — главный герой щупает красотку. Билан стал последним классическим секс-символом новой России, нашим ответом Джастину Тимберлейку.

Так закончились нулевые и век телевидения. Раньше артистов человеку навязывали, а теперь он ищет себе героев сам. В интернете пользователь легко удовлетворяет любые развратные фантазии, потому необходимость в сексуализации музыки почти отпала. В век вертикальных клипов музыкантам достаточно просто петь. И за последние годы тема секса в песнях и имидже артистов все больше угасала. Особенно у нас.

Сначала появился Макс Корж — четкий парень с района, который стал проводником чудодейственного пацанского смысла, выражаемого в нижнем интернете цитатами Джейсона Стетхема — за все хорошее, против всего плохого. Немного раскидал карты Егор Крид — человек-корпорация, который сегодня продает посты, музыку и косметику, оказываясь одновременно во всех щелях. В последнем альбоме он поет невероятно пошлые песни, но делает это абсолютно безэмоционально-технично. За множеством смен стиля все уже забыли, что имелось в виду под брендом: нежный парень? мечта школьницы? модный плейбой? Неважно. Главное, что он точно не секс-символ.

Гораздо интереснее обстоят дела на патриотической сцене, где сияет герой кремлевских концертов Ярослав Дронов. Мне кажется важным и совсем не ироничным, что главный государственный певец — не одутловатый скуфидон и не качок с квадратной челюстью, а субтильный юнец в коже. SHAMAN, безусловно, персонаж из вселенной группы Rammstein. С огромными пылающими царь-пушками, кожаными ремнями крест-накрест и стальными шипами на лобном месте. Для русского шоу-бизнеса он открыл настоящий эротизм патриотизма, что подтверждают ломящиеся от любви ряды бальзаковских женщин на его концертах. У мужчин, кажется, выбора не осталось. Самые удивительные перевоплощения последних лет — Mia Boyka и Instasamka. Одна от песни про флирт с мультипликационным японским персонажем перешла к репертуару про богатырей. Вторая сменила куплеты про свои огромные округлости на нелепое аккомпанирование Сергею Шнурову.

Если взглянуть на современные топ-чарты, вы не найдете в них ни одного человека, который вместе с песнями продает свое тело. Выступление в бюстгальтере стало стыдным признаком древней эпохи и гадких телешоу, подобия которых сегодня существуют лишь в треш-стримах. Сомневаетесь? Пересмотрите клип «Good Morning, папа» группы «ВИА Гра». Задумайтесь, можно ли его снять сегодня? Что бы по такому поводу сказала Екатерина Мизулина? Родительские комитеты? Обеспокоенные граждане? Время поменялось. Это не хорошо и не плохо. Но радует, что современному человеку важнее быть хорошо одетым, чем красиво раздетым. Он вышел из распавшегося Советского Союза голым — как новорожденный, а теперь принарядился и готов встречать зрелость. Наступает кризис среднего возраста.

По вопросам сотрудничества вы можете написать на почту:deareditor@moskvichka.ru

Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции.