В середине 1990-х сайты для знакомства считались уделом сирых и убогих. Звучит несправедливо, но тогда бытовало мнение, что там прозябают скучнейшие персонажи. Работают менеджерами от звонка до звонка, едут домой, заваривают пакетик чая — и расчехляют анкеты, прихлебывая и причмокивая. Так это виделось. 

Да, был более или менее живой чат «Кроватка». Ничего такого не подумайте — это вовсе не аналог Pure! Там были разные «комнаты» по всяким культурным или спортивным интересам. Обсуждали, например, книги или кино, а если с кем-то складывалось более живое общение, то можно уйти в приватный чат, пофлиртовать и договориться о встрече. Такое ощущение, что секстинг тогда предлагали только после свадьбы — если бы подобное откровение случилось в первый месяц знакомства, я бы сильно оскорбилась. В «Кроватке» на очную ставку звали раз в неделю — участники групп ходили вместе на тусовки, танцы. Никто не ленился оторвать задницу и выбраться из дома. И в итоге было проще наладить контакт.

Шли годы, смеркалось, и как будто бы отношение к приложениям для знакомства опять стало страшно негативное. Потому что там хамство, там аферисты, там лозунги против женщин и мужчин, хаос, отчаяние и безнадега. Зумеры вообще толпой уходят из приложений. IT-стартапы не без ужаса рапортуют: больше 20% пользователей, родившихся в нулевые, деактивировали свои профили. По простым и понятным причинам — бесконечно скроля ленту потенциальных любовников, ты впадаешь в депрессию и резко понижаешь самооценку. И не только потому, что там сидят лишь абырвалги из моносферы, а потому, что сами алгоритмы так здорово устроены, что им важно удержать тебя на несколько часов, а не подсунуть мэтч мечты. Монетизация приложений привела к их краху. Видимо, пришло время знакомиться в барах или, чем черт не шутит, на улице и в метро! 

Улица — для решительных. Вы идете навстречу друг другу, и есть только миг, чтобы сообразить: быть или не быть. Ну да, можно и догнать. Отчаявшиеся длинноногие персоны так порой и делают. Разрушу иллюзии — это не очаровательно, это пугает. В метро же можно приглядеться, поймать интерес во взгляде и даже чуть пообщаться. При этом в подземке почему-то знакомятся реже. Утром по пути на работу большинство еще спит, а обратно — мечтают добраться до дома и сменить джинсы на пижаму. Если честно, обидно, что в среднем москвич в метро угрюм. Весь в себе, листает мемы. Оказывается, даже отправляет их знакомым девушкам, штук пятнадцать подряд. Девушки его банят, но он не сдается — шлет следующим в списке контактов такую же порцию в надежде, видимо, что найдется та самая, которая обхохочется и сдастся. Есть чем заняться от «Сокольников» до «Тропарево». 

Со мной, кстати, относительно недавно в метро познакомился прыткий молодой человек. Активно общался, и я уже почти надумала пойти с ним в бар. Но тут он заявил, что художник. К сожалению, вслед за этим показал свои художества — каких-то тигров на фоне Москвы-Сити. Если что и может меня отрезвить, так это пошлая бездарность. Каким-то образом он выклянчил мой номер телефона. Спустя пару дней осо­знал, что тиграми меня не возьмешь, и начал слать еще более бесстыжие кадры. Без одежды он выглядел намного лучше, но тигров было не развидеть.

Случалось мне быть свидетелем и более многообещающих сцен — достойных Фредерико Феллини. Едет напротив меня женщина средних лет. Невероятно милая особа, но явно с некоторыми особенностями — судя по выражению лица. Оно у нее было такое любопытное и бесхит­ростное. Злые люди бы сказали, что она слегка «ку-ку», но мне она страшно понравилась. И одета была восхитительно. В мохнатой искусственной шубе, на которую приделала бусики, жемчуга, ­какие-то пластмассовые цветочки. Еще у нее было две шапки, одна надета на другую. Едем мы так остановки четыре, и вдруг! Входит мужичок, точно такой как она. Одет поскромнее, но тоже чудаковато — как ребенок, которому разрешили надеть все самое любимое. 

Молнии, фейерверки, буря! Я подумала было, что они знакомы, что договорились встретиться в метро. Но случилось такое буйство новизны, не иначе дар судьбы. Он к ней подсел, она глядела в пол, потом подняла глаза… Просто магия любви. Невозможно поверить, что два таких необычных человека случайно нашли друг друга — и я уверена, что теперь они вместе навсегда. 

Приложения как раз лишают нас магии. Ох, как соблазнительно задать все важные вопросы, отсеять неугодных на этапе переписки, как разумно одновременно провести анкетный допрос сразу пяти кандидатов… Но магия где? Где буря мглою?! Все это так скучно, что даже тянет заполнить налоговую декларацию — и то веселее будет. 

В жизни должно быть место иррациональному — иначе мы превратимся в GPT-чат раньше, чем он превратится в нас. Мы станем скучнейшими типами, которые просчитывают калораж каждого свидания — и признают только белковое, нежирное. А потом расстраиваются, что три часа слушали разговоры о хронической депрессии. Зато он работает над собой, ага, «пролечивается». Но, знаете, от занудства не вылечишься. 

С одной стороны, я немного жалею, что ни разу не подумала головой, прежде чем броситься с обрыва в отношения, а с другой — у меня было четыре большие любови (ок, три с половиной). Случались моменты невероятного счастья, пусть и разбавленные безумием, скандалами и даже ненавистью. Ведь полет в неизвестность — это то, ради чего стоит жить (с брачным контрактом). Голову можно «забывать дома», но не терять. Она нам еще пригодится. 

На самом деле я убеждена, что знакомства происходят не в каком-то месте, не в приложении, а «в настроении». Если у тебя авантюрное, романтичное, даже сентиментальное настроение — что-то обязательно случится. На улице, в метро, в баре, в спортзале, в парадной. В конце концов — в бане. Я однажды познакомилась с мужчиной в Сандунах — на входе. Стояла курила, а тут он.

Знаете, это состояние духа, когда ты чувствуешь, что сейчас что-то случится? Не плохое, конечно. Может, и не то чтобы однозначно хорошее, но такое, что задаст направление, запустит цепочку событий. Как бы нам ни хотелось быть разумными, просчитать все ходы вперед на двадцать лет, но жизнь, извините, — это авантюра. Надо быть смелее, безумнее и веселее — даже если ничто к этому не располагает.