В русском шоу-бизнесе мало больших карьер. Артиста хватает лет на десять. А вот Дмитрий Маликов как будто хакнул время — в пятьдесят пять лет записывается уже с третьим поколением молодых и 26 июня дает юбилейный концерт в Зеленом театре на ВДНХ. 

Маликов существовал всегда. Он пел до нашего рождения, рекламировал первый шампунь, вел «Спокойной ночи, малыши», снимался в фильме «Увидеть Париж и умереть», играл Ференца Листа, выводил в свет студентку МГИМО дочь Стешу — этот человек вечен. По крайней мере, мы все на это надеемся.

Ему мало быть модным из прошлого: выходит фит с рэпером Lida, Venom Boy с музыкантом 5opka, совместный трек с группой NEMIGA, шлягер  с ребятами из группы ASTERA. Я набрался наглости и спросил, правда ли Дмитрий Юрьевич — как герой фильма «Всегда говори «да». Мог бы и обидеться, но не поморщился. 

— Далеко не на все я соглашался. Вы же не знаете, сколько было предложений, на которые я ответил отказом. Мне не понравилось, потому что у меня всегда условие: чтобы без мата, чтобы все было прилично. 

— Вы видите разницу между поколениями? 

— Сложно сказать. У молодых язык немножко другой. Поют иначе, слова коверкают, матом ругаются в песнях. С другой стороны, они очень все активные, подвижные, талантливые. Но скоротечно все. Быстро летит время. Очень.

Кто сказал, что nepo babies лишены энергии? Дмитрий Маликов — сын Юрия Маликова, создателя ВИА «Самоцветы». Он влюблял в себя девушек еще при Горбачеве — фанатки тогда выбирали между Юрой Шатуновым, Женей Белоусовым и Димой Маликовым. Эти мальчики с высокими голосами тогда скрашивали девочкам  суровый пацанский быт панельных районов. 

Трудно превращаться из Димы в Дмитрия, когда тебе уже далеко за двадцать. Кроме того, в девяностые музыкальная мода очень сильно изменилась: появились кожаные куртки и темные очки.

— Знаешь, в 1992-м, когда мой первый период закончился, вокруг появились более брутальные ребята, типа «Кар-мэн». И меня они немножко, конечно, подвинули. Но в этот момент произошло несколько важных событий. Во-первых, мне предложили сняться в кино. А самое главное — я встретил свою будущую жену Лену. Мне кажется, это главное событие моей жизни.

Самым любимым своим клипом той эпохи Дмитрий Маликов называет «Выпью до дна». Он вышел в 1995 году — снимали семь дней в египетской пустыне, и это до сих пор выглядит дорого. Со стадионов Маликов тогда переключился на ночные клубы. Когда клубы стали закрываться, многие его коллеги закрылись вместе с ними, но Маликов выплыл на том, что ему, по его словам, «повезло с хитами». Хотя это очень скромное заявление — большинство лучших песен Дмитрий Маликов написал себе сам и не зависел от ­композиторов-песенников. «Закончились хиты — закончился и артист», но тут фабрика работала сама на себя, без оглядки на капризных поставщиков авторских прав. «Звезда моя далекая» сейчас перепевают новые артисты, в вычурных, изощренных аранжировках, и никто им запретить не может, кроме самого Маликова. А ему не жалко.   

В его карьере было одно яркое исключение — в конце девяностых он доверил себя автору проекта Hi-Fi, молодому композитору Павлу Есенину. 

— Он безумно талантливый человек. Я очень люблю то, что он делал для Шуры и в Hi-Fi. И когда он прогремел, я заказал ему две песни. «Если я останусь один» входит в двадцатку моих любимых, даже, может, в пятнашку. В те годы мы общались — у него была студия, помнится, на улице Свободы. Очень симпатичный человек, с хорошим тембром голоса. Мог бы быть солистом, звездой, но по какой-то причине не захотел.

Зато Дмитрий Маликов и захотел, и смог. Он пел с группой «Дайкири» в начале нулевых, с блогером, рэпером и комиком Юрием Хованским в 2017 году, а сегодня делает совместный трек с артистом Lida. У него есть чутье на партнеров, мистическая способность делать вирусный контент — что тогда, что сейчас. 

— Как я с Хованским познакомился? Меня просто пригласили на батл. Я пришел туда судить, хотя вообще не представлял, что это такое. Он ко мне подошел, мы обменялись телефонами. А потом он прислал идею песни. Мне понравилось, потому что Хованский не хулиганил в этом треке. И мы за несколько часов сняли в Питере клип. И вдруг это стало вируситься. 

 

Клип «Спроси у своей мамы», где маму и дочку обхаживают Маликов и Хованский, стал мемом — в самом культурологическом смысле слова. Несмотря на то что песню написал блогер, наибольший буст получил Дмитрий Маликов. Вдруг — хоп, и появилась репутация старожила, который отвечает за новые тренды. Его стали звать на модные шоу и в рекламные кампании. ­Операторы связи и цифровые услуги просят Маликова стать их лицом. 

Ему нормально — хватает самоиронии, чтобы не закатывать в приступе снобизма глаза. Отношения Дмитрия Маликова с рекламой длятся уже почти тридцать лет. Поколения телезрителей запомнили, у кого на эстраде лучшие волосы — красивые, шелковистые и без перхоти. До него в нашей стране звезды шоу-бизнеса в рекламе не снимались. То ли из гордости, то ли не проходили кастинг по качеству волос. 

— Я никогда не жалел об этой рекламе. Вы сами подумайте, прошло уже почти тридцать лет, а люди ее до сих пор цитируют! Параллельно со мной в кампании снимался Кристиан Рэй, по­мните такого артиста? Мы были вместе. Они сделали дорогущий ролик — мы летали в Лондон, нас заселили в суперотели, два дня снимали в замке. А получилось, на мой взгляд, очень средне. Второй ролик снимал уже Тимур Бекмамбетов — здесь, в обычном ДК. И он мне нравится гораздо больше.

Маркетологи тогда угадали — есть в Дмитрии Маликове особая манкость, которая затем, с появлением интернета, переросла в меметичность. ›
 Правда в том, что он просто такой человек — и любое его появление в виде клипа, ролика или даже короткого сообщения в твиттере вызывает у народа приятные, добрые чувства. Один из самых смешных мемов, связанных с Дмитрием Маликовым, — твит «Как у вас дела вообще? Тяжеловато приходится? Или ничего?». Я не понимаю, как такое могло завируситься. Дмитрий Маликов тоже не понимает.

— Ну что в этом такого? Вы можете мне объяснить? У меня была встреча с поклонницами. Октябрь, ужасная погода, грустное настроение у всех. Я общался с девушками из фан-клуба, и они мне много жаловались — кто-то заболел, кого-то уволили, у кого-то личные проблемы. И через неделю я написал твит, обращаясь, в принципе, к ним. И вдруг посыпалось море сообщений от молодежи. Шутки, приколы и куча новых подписчиков. И я стал вести твиттер уже по-другому, подбирая туда разные шутки. Некоторые мои шутки залетали, например: «Мои фанаты часто спрашивают меня: «С чего ты взял, что мы твои фанаты?» Ну такие вот всякие приколы. Хотя ладно, скажу, — эту шутку мне прислал рыжий Иванушка в ватсап. Но что-то я сам придумал. 

— Недавнюю шутку про Астану?

— Но это не шутка! Я летел в Астану на корпоратив моего хорошего друга. Сажусь в самолет и думаю: надо что-то написать. «Лечу в Астану». Провел там целый день. Оттуда ничего не постил.  Весь день спал в гостинице, потом сделал массаж и поехал на концерт, где люди из правительства забрали у всех телефоны. На следующее утро прилетел в Москву. Приземляюсь и понимаю, что надо еще что-то написать. «Прилетел из Астаны». И люди мне пишут: «Потрясающе! Забавно! Гений пиара!» 

У тех, кто слишком долго грызет карандаш, так не получается. Пусть все думают, что Маликов относится к жизни очень просто, лишний раз не тяготится ее сложностями. Другие артисты сильно переживают из-за того, что вынуждены на повторе в течение многих лет петь одинаковые песни. А Маликову это кажется, наоборот, приятным. Ведь он дарит ностальгию. Как будто каждый его концерт — Новый год.

— Люди танцуют, радуются, улыбаются, я счастлив тоже с ними. Мы с музыкантами совершенно искренне стараемся, у нас живой звук, классная энергетика, и все делается на очень высоком уровне. Но я хотел бы пойти дальше, выпустить инструментальное шоу. Взять еще больше интересных музыкантов, которые играют, например, на гуслях. А сверху сделать какие-­нибудь гиперинсталляции, чтобы они помогли воспринимать инструментальную музыку. 

— Инструментальный концерт тяжело продать.

— Слово «продать» — плохое. Скорее — донести до широких масс. Но я верю, что у меня получится, ведь я играю попурри на тему Рахманинова, Чайковского, «Венгерский танец» Брамса. Потому что люди хотят слышать знакомые мелодии, тогда они реагируют.

Есть вещь, которую Дмитрий Маликов никогда не делал и делать не хочет, — музыка для кино. Он говорит, что это занимает очень много времени, при этом успех фильма не зависит от композитора. И поэтому тратить кучу сил на то, чтобы фильм с твоей музыкой не стал хитом, — не очень перспективная идея. Проще самому написать хорошую песню и ни от кого не зависеть.

Я спросил у Дмитрия Маликова, бывал ли он в творческом кризисе, ну хотя бы раз в жизни.

— Ну, слушай, мне пятьдесят пять лет, и, конечно, сейчас у меня развилка. Что делать? Как жить дальше? Какую музыку писать? Легкомысленные песни мне уже не очень идут, понимаешь? А именно они легче всего становятся хитовыми. 

— И как быть? 

— Для меня выход — это постирония. И еще надо быть открытым миру, думать не только в рамках своего собственного стиля. И быть на виду, потому что такая профессия. Хочешь не хочешь, а надо постоянно о себе как-то напоминать.

Без всякой иронии, чисто по-мужски много лет хочу спросить Маликова, кто его парикмахер. Но ведь не скажет. Он хороший человек, но не настолько прост, чтобы делиться всем.