«Искусство лечит»: интервью с художником Тарасом Желтышевым

Люди
19.6.2025 в 13:33
Михаэль Агафонов

Когда узнаешь, что уроженец Томска Тарас Желтышев пришел в арт-мир из медицины, невольно ожидаешь, что его искусство будет строгим и серьезным. Однако арт-вселенная Yoomoota, объединяющая все работы Желтышева, — феерия красок и мягких форм, будь то коллекционные фигурки или сюрреалистичная мебель.

Тарас Желтышев. Предоставлено галереей Stargift и Тарасом Желтышевым

Озорной дух работ совсем не мешает художнику вспоминать о своем образовании и обращаться к важным темам. Свежий пример: посвященная борьбе с болезнью Альцгеймера скульптура «Ловец воспоминаний» представлена на ПМЭФ-2025 в пространстве «Здоровое общество» совместно с фондом здоровья мозга «Фронтмед».

Мы попросили Тараса провести экскурсию по своей красочной вселенной, рассказать, как он нашел свое место в арт-мире, и узнали, можно ли у него заодно выписать рецепт.

Как и почему студент-медик не окончил институт и решил стать художником?

Во время учебы в медицинском меня больше всего привлекала сама дисциплина изучения человека. Для меня человек очень сложный механизм, эдакая биологическая машина. Есть такая крылатая фраза: познай себя — познаешь весь мир. В институте мне нравились биофизика и ортопедия: тогда я думал, что найду себя в исследовательском направлении.

Но со временем меня увлекли искусство и дизайн. Ведь исторически искусство и медицина идут рядом. Арт существует столько же, сколько само представление о том, что такое человек. И сейчас художественная дисциплина для меня некий вид врачевания.

Вы работаете в разных медиа: скульптура, живопись, коллекционный дизайн, ювелирное искусство… Как вы решаете, в какой форме воплотить новую идею?

Каждый предмет, который я создаю, уже предопределен. Первостепенно идет история, погружение внутрь. Как и при лечении любой болезни, нужно определить первопричину, собрать анамнез. Все, что я делаю, — часть вселенной Yoomoota, в которую входит множество планет, олицетворяющих внутренние составляющие человека.

Inflated Ass White. Предоставлено галереей Stargift и Тарасом Желтышевым

Расскажите о Yoomoota и ее метаморфозах. Ведь любая вселенная не константа, а живой организм. Какова Yoomoota на момент нашего интервью?

Название Yoomoota основано и на семантике, и на том, как выглядят буквы, — мне нравится их форма. Вообще, буквы — часть языка, а язык — показатель развития разума. И наоборот. Это замкнутая история.

YOO — это приветствие «Йоу!». М — сильная буква, олицетворяющая матерь. ОО — два мира: наш и Yoomoota. А ТА — первые буквы моего имени. И я всегда говорю, что вы можете менять название, используя в конце две первые буквы своего имени. Так что каждый может стать создателем этой вселенной. В Yoomoota человек — высшее существо. Даже если он принимает в ее жизни только косвенное участие.

Вселенная состоит из 23 планет, и каждая символизирует какую-то часть нашей жизни. Есть планета эмоций, планета рая, планета ошибок и так далее. Но есть основная планета Orginion, которая как раз-таки описывает строение человека, его физиологию.

Мне очень интересно рассказывать про функционирование человека через персонажей, их жизнь и через визуальные формы, с этой жизнью связанные. Например, стул-лимфоцит в форме иммунной клетки Т-лимфоцита.

Вселенная развивается очень быстро. Участие множества людей и международных компаний приводит к появлению новых организмов, домов, растений, временных течений и так далее. Не секрет, что даже в одной комнате можно снять целый фильм. А теперь представьте целую вселенную — это миллиарды историй.

К слову, о кино. Нет ли желания превратить ваших персонажей в анимационных героев?

Да, я уже работаю в этом направлении. У меня есть мультипликационный минутный тизер, эдакий эскиз.

Планов много, для этого я и развиваю истории, сюжеты и взаимодействие героев. Коллекционный дизайн, скульптуры и картины — шаги на пути к будущему кино, мультипликации и чему-то еще.

Candy Lady. Предоставлено галереей Stargift и Тарасом Желтышевым

В своих работах вы часто переосмысляете игрушечные фигурки, а также как-то представили собственные шахматы. Какие еще предметы вам было бы интересно переизобрести?

Переоформление — это контакт, взаимодействие. И игрушки — это учебники для детей: ребенок постигает мир через игры. Первое, что он видит, — висящие у него над коляской игрушки. А первое, что слышит, — голоса родителей, которые смешат его. Это его первый контакт с миром. Так же и я пытаюсь взаимодействовать уже со взрослым зрителем через первый контакт. И делаю это, кстати, не только через игрушки.

Возьмем тот же стул-лимфоцит. Почему это стул? Есть много скульптур людей, животных, фантастических существ… А вот достойное упоминание иммунной системы в культуре я встречаю очень редко. Почему? Ну, иммунную систему открыли чуть больше ста лет назад. И ученые с врачами до сих пор изучают иммунитет.

В моей работе человек буквально сидит на иммунной системе, он так с ней знакомится. И начинает лучше понимать себя, а затем — мир вокруг.

С шахматами у меня отдельная история. Моя бабушка — чемпионка по шахматам, в детстве я очень много с ней играл. Это по-настоящему культовая игра, которая рассказывает про жизнь людей и взаимодействие государств. Ты можешь примерить роль каждой фигуры. Так что шахматы просто не могли не попасть во вселенную Yoomoota.

Another Kingdom: Dichotomy. Предоставлено галереей Stargift и Тарасом Желтышевым

Помните свою любимую игрушку в детстве?

Какую-то конкретную игрушку сейчас не назову. Но помню, что я любил игры: шахматы и нарды. В них взаимодействуешь с другими людьми.

Еще помню, как я на даче точил из дерева мечи и копья. Правда, скорее от скуки: делать нечего, и вот ты сидишь вытачиваешь из дерева какую-то форму, которую потом можно кинуть.

А сейчас, создавая работы, вы вспоминаете этот процесс?

Не вспоминаю, потому что этот процесс у меня уже просто в ДНК, я его не замечаю. Ты просто создаешь скульптуру, обрабатываешь фигуру. Я уже не романтизирую, это просто неотъемлемая часть личности.

Расскажите, пожалуйста, чуть больше о том, как вы работаете. Как выглядит ваша мастерская?

У меня несколько мастерских: в Москве, Бангкоке и Томске. Иметь мастерские в разных местах очень интересно. Везде разные подходы к работе, оборудование, материалы, погодные условия. Приходится обращать внимание на множество мельчайших процессов и быть скрупулезным перфекционистом. У меня и моей команды обычно пять-шесть этапов проверки уже готовой работы — мы очень стараемся все сделать идеально.

Эти мастерские заточены под одни и те же задачи?

Нет, они разные. В Томске мы делаем мебель — из войлока, металла и дерева. Там применяется много традиционных техник создания работ.

В Москве изначально находилась моя мастерская по фигурам. Когда я начинал, еще мало кто создавал художественные фигурки (art toys). Это недешевая и многослойная технология. Сейчас в московской мастерской отличные специалисты, и мы делаем здесь ставшие легендарными шахматы Another Kingdom, множество фигурок и других малых и больших форм. Мне вообще очень нравится рабочий русский менталитет. Это как форма языка. У нас очень математический язык, то же самое в голове.

В Бангкоке у нас супермультидисциплинарная мастерская, где мы делаем все: обрабатываем металл, дерево, пластик, экспериментируем с силиконом и придумываем новые формы.

Another Kingdom: Light Stage. Предоставлено галереей Stargift и Тарасом Желтышевым

Вы часто работаете в экспериментальных техниках, и это интересно в том числе и для других художников. Есть ли у вас ученики и подмастерья?

Конечно, у меня уже было человек пятнадцать подмастерьев.

Но вообще мы воспитываем молодое поколение своими работами. Люди видят их — и учатся. Но также их воспитывает музыка и многое другое.

В моей мастерской важны даже не техника и ремесло — этому можно обучиться. А вот видение — это уникально. Умение взглянуть как бы за пределы работы, которую ты создаешь, увидеть чуть дальше и глубже. Этому сложно научить. Здесь поможет только прямой контакт, разговор.

Получается, вы не из тех художников, кто твердит, что творец — одиночка по своей сути?

Я считаю, что люди — социальные существа. И не могу представить одинокого человека. Потому что в его генетическом коде как минимум будет память предков. Нужно быть честным и признать: все мы едины.

Pillman. Предоставлено галереей Stargift и Тарасом Желтышевым

К слову, о международном единстве художников. Вы много выставляетесь за рубежом. Как этот опыт помогает работать на российской арт-сцене?

Да, в 2024-м мои работы были показаны на 15 выставках в 11 странах. Весной прошли выставки в Париже и Пусане, в начале июня — в Цюрихе. Для меня важно, что везде — и за рубежом, и в России — я вижу одинаковую заинтересованность в глазах людей. Им интересно искусство, они хотят в него погружаться.

Активное участие в выставках, безусловно, помогает развиваться. Yoomoota — это арт-бренд: для меня очень важно, чтобы мы были и аутентичны, и успешны. А любой бренд — это картина, написанная жизнями людей.

Арт-мир любит активных. И на мировых выставках ты доказываешь, что у тебя есть силы: и на то, чтобы создавать работы, и на то, чтобы их показывать. Также это закаляет и учит справляться со стрессом — все-таки волнительно, когда люди смотрят на твои работы.

В начале вашей карьеры слышать мнение о ваших работах было сложнее, чем сейчас? Или, наоборот, более волнительно стало с годами?

Ничего не изменилось. У меня в целом очень высокий уровень самокритики. Да и творчество — это постоянный поиск истины через взгляды и реакции других людей, потому что эта вселенная — о людях. В то же время я прекрасно понимаю, что если я просто буду рассказывать о том, что волнует меня, то точно расскажу о чем-то понятном и близком другим. Ведь я такой же человек.

Fast Money. Предоставлено галереей Stargift и Тарасом Желтышевым

Где в Москве можно увидеть ваши работы?

Раньше можно было только на международных выставках, но с недавнего времени можно увидеть в пяти минутах от Кремля — в галерее Stargift Prime на Большой Якиманке, 22.

До января 2026-го мои дизайнерские объекты будут находиться в Новой Третьяковке на выставке «110 | Российский дизайн 1915–2025». А до конца августа в Подземном музее парка «Зарядье» в рамках выставки «Шахматный код. Игра. Наука. Искусство» можно будет увидеть мои новые шахматы «Другое королевство: Дихотомия».

Какие арт-тренды кажутся вам наиболее интересными?

Мне нравится технический дизайн и то, как набирает обороты коллекционный дизайн предметов мебели, научное искусство и взаимодействие брендов с художниками. Нравится то, как развивается архитектура: люди строят уже не дома, а произведения искусства. Очень импонирует кинематограф. Все это влияет на то, что появляется больше по-настоящему уникальных работ.

Какие самые необычные судьбы у созданных вами произведений искусства?

Мои шахматы находятся в коллекции музея дизайна Red Dot в Китае — у них там очень красивый отдельный стенд, а кресло Inflated Ass — в собрании музея архитектуры и дизайна The Chicago Athenaeum в США.

Некоторые работы попали в коллекцию человека, работавшего с Энди Уорхолом и Роем Лихтенштейном. А мой персонаж Aspr1m как-то слетал на международную космическую станцию и сейчас «отдыхает» в Москве. Все это стало возможно благодаря людям — друзьям Yoomoota.

Lymphochair Grey. Предоставлено галереей Stargift и Тарасом Желтышевым

Коллекционируете ли вы сами что-то?

Я собираю вышедшие ограниченным тиражом издания, в основном книги о естественных науках: орнитологии, анатомии и так далее.

Расскажите о скульптуре, которую вы представите на ПМЭФ-2025. Чем вас привлекла тема борьбы с Альцгеймером?
«Ловец воспоминаний» — это совместный проект с фондом здоровья мозга «Фронтмед» и Центром когнитивного здоровья, который откроется в 2025 году на базе Российского центра неврологии и нейронаук.

Болезнь Альцгеймера — одно из самых распространенных заболеваний мозга. Каждые 15 секунд кому-то сообщают диагноз, который приводит к потере памяти, личности и жизненных навыков. Собирая пожертвования на развитие отечественной науки, техники и медицины, поддержку исследований в области неврологии, «Фронтмед» предлагает решения, которые могут спасти тысячи судеб. Моей скульптурой в пространстве «Здоровое общество» на ПМЭФ-2025 я хотел привлечь внимание к инициативе и поддержать всех причастных.

Скульптура олицетворяет борьбу с болезнью Альцгеймера и погоню за ускользающими воспоминаниями. Ее герой — пожилой человек, который не утратил детскую любознательность и жажду приключений. С помощью сачка он стремится поймать светлячков памяти — мифических существ, отражающих реальность и навсегда сохраняющих прошлое. Взаимодействие с ними активизирует нейроны, а следовательно — воспоминания о самых важных моментах жизни. Фигура расположена на постаменте, чей рельеф отсылает к сложной структуре мозга и лабиринтам памяти. Хромированная поверхность скульптуры отражает свет и силуэты наблюдателей, и это своего рода приглашение погрузиться в собственные воспоминания.