Везет по-крупному: как устроена транспортировка произведений искусства

Вещи
06.10.2025 в 11:06
Редакция «Москвички»

Картины сдают в багаж вместе с корзинами и картонками только в стихотворениях. «Москвичка» выяснила, как в реальности устроена транспортировка произведений искусства и что такое страховая защита «от гвоздя до гвоздя».

.preloader { height: 0px !important; }

«Последний день Помпеи» Карла Брюллова впервые за 25 лет привезли в Москву для выставки «Карл Брюллов. Рим — Москва — Петербург»

В июне в новом филиале Третьяковской галереи в Калининграде — здании на Парадной набережной — открылась выставка «Пять веков русского искусства». Команда три года готовила отправку картин «Дети, бегущие от грозы» Константина Маковского, «Черный квадрат» Казимира Малевича и других — всего 311 единиц хранения, включая крупноформатную скульптуру. Доехали благополучно, подчеркивают в Третьяковской галерее. Галерея и транспортная компания прорабатывали логистику почти год.

«Калининград — это эксклав, поэтому транспортировка произведений из Москвы требовала очень серьезного анализа», — говорит главный хранитель Третьяковской галереи Татьяна Городкова. Часть предметов везли на самолетах, часть — фургонами, а потом — морем. Затем нужно было все распаковать и разместить в залах, сто раз проверив климатическую и прочую безопасность.

«Это работа, которая никому не видна, она проходит в закрытые дни. Бережная перевозка музейных экспонатов — важная и трудоемкая задача, которая обеспечивает возможность проведения выставок и знакомства зрителей с шедеврами из разных коллекций», — объясняет Городкова.

А не везти нельзя. Для государственных музеев выдача экспонатов другим учреждениям для участия в выставках — стандартная практика. Но далеко не каждый предмет перенесет транспортировку. Решение принимает реставрационный совет музея-отправителя. Рассматривается каждое произведение по отдельности. Если состояние стабильно, разрабатываются рекомендации. Начинают с обеспыливания, используют музейные пылесосы и кисти. Еще в арсенале есть защита картины антибликовым стеклом, проведение профилактических консервационных или даже реставрационных мероприятий.

.preloader { height: 0px !important; }

В Национальном музее Китая в Пекине до 11 января 2026 года идет выставка «Илья Репин. Энциклопедия русской жизни», организованная Государственной Третьяковской галереей при участии Русского музея

Окончательный список экспонатов формируется с учетом их сохранности. Предметы, нуждающиеся в реставрации или отдыхе, к перевозке не допускаются.

А есть работы, которые даже запрашивать нет смысла, они в списке невыдаваемых. Бывает, что наука еще не придумала методику приведения конкретной картины в порядок. Тогда полотно живет в музее и ждет своего часа. И вполне может дождаться. «Состояние сохранности любого произведения не константа, — объясняет Татьяна Городкова. — Проведем параллель с жизнью. Рождается человек, он растет, он полон сил. Затем он стареет, обращается к врачам. Так и произведения искусства. Они могут заболеть, и тогда реставраторы их лечат. Могут почувствовать недомогание, плохо отреагировать на транспортировку. А могут выздороветь, перейти в разряд стабильных и отправиться путешествовать».

Препятствием для транспортировки может быть не только старость, но и способ создания работы. Например, уголь — сыпучая мягкая техника, которую иногда закрепляют лаком, но при перемещении частицы поверхности красочного слоя все равно опадают. Древние иконы, написанные на деформированных досках, тоже могут быть признаны нетранспортабельными. И конечно, важна история предмета. Например, картина Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года» пережила два вандальных нападения. Для защиты произведения, которое имеет хрупкий красочный слой, его экспонирование возможно только в залах Третьяковской галереи, где созданы все необходимые условия.

.preloader { height: 0px !important; }

Выставка «Илья Репин. Энциклопедия русской жизни» в Пекине

То, что попало в список выездных, по требованиям Минкульта нужно застраховать, заявив стоимость работ. Рыночной стоимости у музейных шедевров нет, потому что цену определяет история покупки/продажи через аукцион, а работы высшего музейного уровня туда не попадают. Их почти никогда не крадут как раз потому, что нет возможности продать краденое. Но какую-то цифру указать надо, и это делает фондово-закупочная комиссия музея-владельца. Картины «первого ряда» стоят сотни миллионов и даже миллиарды рублей. «Дополнительной перепроверке со стороны страховой компании решение комиссии не подлежит, на сколько она сказала, на столько и страхуем», — объясняет Алексей Галахов, первый заместитель генерального директора компании «Ингосстрах». И добавляет, что «Ингосстрах» никогда не откажется страховать произведения искусства. Другое дело, чисто теоретически, что при слишком высоком риске страхового случая тариф может стать освежающе высоким. Он, кстати, зависит от страны, куда едут картины, в первую очередь от криминогенной ситуации в ней.

Уровень безопасности в Национальном музее Китая, куда из Третьяковской галереи уехали экспонаты для выставки «Илья Репин. Энциклопедия русской жизни», открывшейся 22 июля, внушает Алексею Галахову оптимизм. «В Пекин отправилось более девяноста работ художника — самые знаменитые произведения Репина, которые всегда находятся в постоянной экспозиции Третьяковской галереи», — описывает масштаб проекта Татьяна Городкова. Из двух залов Репина в здании в Лаврушинском переулке остался один, до января 2026 года в Китае гостят и «Крестный ход в Курской губернии», и «Не ждали», и «Царевна Софья».

Алексей Галахов, первый заместитель гендиректора компании «Ингосстрах»
Наша компания работает с музеями больше полувека, а совместные с Третьяковской галереей проекты охватывают все ключевые выставки как на территории России, так и за ее пределами. Мы гордимся этим бизнесом, ведь он часть нашей истории. Любим и умеем этим заниматься, накопили огромную базу знаний и дорожим доверием наших клиентов. Это искусство, это национальная гордость, это красиво. Поэтому у нас с музеями есть взаимные партнерские и спонсорские программы. В каких-то из них мы выступаем меценатами. Страхование искусства — бизнес, конечно, но многогранный. Профессиональный, нерутинный, интересный и ответственный.

«Ингосстрах» как официальный международный партнер выставки Третьяковской галереи в Китае «Илья Репин. Энциклопедия русской жизни» обеспечивает для проекта полную страховую защиту произведений Репина, что называется, «от гвоздя до гвоздя». Это международная терминология, которая подразумевает, что страхуется период с момента, когда произведение снимают со стены музея, до момента, когда оно возвращается обратно. А в промежутке происходит упаковка, погрузка, транспортировка, экспонирование, обратная разгрузка, распаковка, и на каждом этапе есть свои риски.

За последние десятилетия в Третьяковской галерее не было случаев, чтобы произведения искусства пострадали при транспортировке. А вот у «Ингосстраха» такая история была: «Портрет пожилой женщины» Рембрандта в феврале 2001 года ехал на выставку в Хьюстон и по дороге был порван. Тогда реставратор из ГМИИ им. Пушкина пулей вылетел в США, заделал повреждения, и картина экспонировалась, как и было задумано, а затем вернулась в Москву.

Пушкинский музей получил выплату от «Ингосстраха» в размере $1 млн. Эта сумма включила как стоимость реставрации, так и сумму, на которую после страхового случая картина утратила свою оценочную стоимость. По мнению экспертов, портрет подешевел на 10%.

«Самый безопасный вид путешествий для картин — самолет, потом идет поезд, следом — автоперевозки. Но основные риски в нашей профессии связаны не с транспортом, а с человеческим фактором, — объясняет Алексей Галахов. — Я не говорю сейчас об акционистах, которые поливают картины кетчупом, и вообще о людях с нездоровой психикой. Я говорю о том, какие ошибки могут быть допущены при транспортировке. Уронить, повредить полотно, повесить его не той стороной, нарушить температурный режим, положить в контейнер, который вместо Бангкока улетит во Вьетнам, — это делают, конечно, не нарочно».

Впрочем, технологии перемещения отточены настолько, что места для ошибки мало. Этой деятельностью занимаются компании, имеющие лицензию на транспортировку произведений искусства и высокопрофессиональный штат сотрудников. Грузчиков с сервисов размещения объявлений они не зовут.

.preloader { height: 0px !important; }

«Неизвестная» Ивана Крамского путешествовала много, ее любят в Японии и Китае

«Сначала специалисты транспортной компании замеряют произведения, — рассказывает Татьяна Городкова. — Точно по форме картины и рамы изготавливают музейный климатический ящик, защищающий от механических повреждений. Ящик имеет начинку, напоминающую термос, и параметры воздуха внутри благоприятны для произведения искусства». Есть и второй контур защиты — фургоны, внутри которых при любой погоде поддерживается температура 19-20 градусов. Когда ящики добираются до точки назначения, их распаковывают не сразу — практика сохранилась еще со времен, когда использовались обычные машины. Но она прописана в нормативных документах, и ее свято соблюдают».

Но бывает, что картина слишком большая и не помещается ни в какой фургон. Тогда реставраторы снимают холст с подрамника и накатывают на цилиндрический вал, обычно деревянный. На таких валах, кстати, многие полотна хранятся в запасниках. А деревянный подрамник разбирают и везут, как и шедевр, с величайшими предосторожностями. Разработаны жесткие нормативы, определяющие диаметр вала в зависимости от размера полотна. И все равно не любую картину можно катать на вал. «Если произведение выполнено с использованием нагруженной поверхности красочного слоя, если там мощная фактура мазков, то при накатывании на вал эти мазки могут треснуть», — предупреждает Татьяна Городкова.

А дальше все так же: вал размещается в ящике, который изготавливается специально для него, грузится в машину и отправляется к месту назначения. Там реставраторы раскатывают картину, собирают подрамник, натягивают на него холст и снова одевают в раму, которая ехала отдельно. Недавно для юбилейных выставок на валу путешествовал Карл Брюллов: в Русский музей Санкт-Петербурга отправилась «Осада Пскова польским королем Стефаном Баторием в 1581 году», а после этого в Москву в Третьяковскую галерею — «Последний день Помпеи».

Татьяна Городкова, главный хранитель Третьяковской галереи
Нам очень важно не «распылить» постоянную экспозицию по филиалам и выставкам, чтобы не расстраивать посетителей. Должны быть произведения, которые всегда находятся на привычных местах. Не помню случаев, чтобы галерея выдавала «Утро в сосновом лесу» Ивана Шишкина. Эта картина всегда висит в зале Шишкина, перед ней останавливаются экскурсии, дети могут сидеть на полу и внимательно слушать, что им рассказывает педагог.
Точно так же всегда на своем месте находится картина «Грачи прилетели» Алексея Саврасова. А вот «Неизвестная» Ивана Крамского путешествовала много, ее обожают в Японии и Китае. У нас есть фотографии и отчеты с выставок. Один китайский художник сказал, что там изображена «горделивая девушка». Так вот, ее присутствие в галерее тоже очень важно для качества постоянной экспозиции.
Наконец, никогда не выдавалось «Явление Христа народу» Александра Иванова, самая большая картина нашего собрания. Но когда в 1986–1995 годах реконструировали здание в Лаврушинском переулке, картина была демонтирована с подрамника, накатана на вал очень большого диаметра и в таком виде ждала возвращения в свой зал.

Но вал используют редко. Даже немаленькие «Три богатыря» на персональную выставку Виктора Васнецова в Русский музей ехали на собственном подрамнике. Габариты позволили транспортировать их в фургоне, хотя грузили с дополнительными предосторожностями. Татьяна Городкова объясняет: «Чем больше картина, тем больше вес холста и больше нагрузка на подрамник. При транспортировке картина вибрирует. Тему вибрации уже несколько лет изучают специалисты Третьяковской галереи и ученые-физики». Было проведено исследование, для которого в машины устанавливали датчики, и на основе этих измерений формируются рекомендации по транспортировке особо хрупких произведений.

Фото: предоставлены Третьяковской галереей и пресс-службой компании «Ингосстрах»

По вопросам сотрудничества вы можете написать на почту:deareditor@moskvichka.ru

Перепечатка материалов и использование их в любой форме, в том числе и в электронных СМИ, возможны только с письменного разрешения редакции.